Путь к цели - Страница 83

— Прощаемся — Андрей взял бумагу и положил её в пояс, к деньгам. Эта бумага и вправду могла ему помочь гораздо больше, чем эти самые деньги. Иметь деньги ещё не всё — мир держится на связях, это Андрей уяснил себе давным-давно.

Андрей обнял настоятеля, постучал его по спине жёсткими руками, и тут Никодим отстранился, испытующе поглядел в глаза своему нежданному 'инспектору' и негромко спросил:

— У тебя с Нертой что-то есть? — и тут же поправился — извини, что лезу не в своё дело, просто она такая хорошая женщина… если у тебя с ней ничего нет — я может быть даже её в матушки взял. А что — и дети у неё есть — мои будут. А может, и ещё народим. Что я всё бобылём хожу… мне уже в Синоде выговаривали за это. А то, что пока меня не любит — так женщина умная, слюбится.

— Нет, ничего у меня с Нертой нет — почти не покривив душой ответил Андрей — женитесь, заводите детей — думаю, что всё у вас будет хорошо. Уверен. Ну, всё, отец Никодим, мне пора в дорогу. Сейчас сдам ключи хозяйке, и пойду. Отпустишь её на полчаса? Мне надо вещи забрать, а она дом запрёт. Всё-таки деревня проезжая. Мало ли кто тут шастает

— Конечно, конечно — заторопился настоятель и закивал головой, отчего его расчёсанная, чистая борода заколыхалась в воздухе. Андрей ещё раз внимательно окинул священника — он заметно изменился после лечения и встряски — чистая сутана, вымытая голова, чистое лицо, без мешков под глазами — приятный, благообразный человек, в глазах которого светится интерес к жизни и разум.

Захватив с собой Нерту, Андрей отправился к её дому. Женщина была румяна, глаза блестели, и выглядела совершеннейшей красавицей, даже помолодела. Андрей забрал вещи, шагнул к порогу, но она остановила постояльца и положив ему руки на плечи, сказала:

— Спасибо тебе за всё — потом крепко поцеловала в губы. Нахмурилась и вытерла слёзы запястьем. Успокоилась, и улыбнувшись сказала:

— Отец Никодим предложение мне сделал. Как ты думаешь, сладится у меня с ним? Не начнёт он пить?

— Думаю — нет. Будь спокойна — Андрей утвердительно прикрыл глаза, потом легонько похлопал Нерту по плечу и вышел на крыльцо.

Шанди уже давно сказала ему, что Гара ожидает за околицей, чуть дальше того места, где они бились с оборотнями, так что ему нужно было поторопиться — зачем испытывать терпение драконницы.

Впрочем — его опасения были беспочвенными. Гара, как и все драконы, отличалась невероятным терпением, и даже удивилась, когда они с Шанди так быстро прибыли на место. Драконы никуда не торопятся, и зачем? За десятки тысяч лет жизни понимаешь, что спешить-то особенно некуда — что есть, уже было, пройдёт это — будет то же самое.

'Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: "смотри, вот это новое"; но это было уже в веках, бывших прежде нас. Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после'

И древние были правы — уж кто-кто, а драконы могли это подтвердить эту истину…

Сколько составляет скорость летящего дракона? Андрей определил её примерно километров сто пятьдесят в час. Сколько ему нужно времени, чтобы пролететь расстояние в семьсот километров? Около пяти часов. Но это теоретически.

Практически же пришлось по дороге приземлиться в лесу — Гара и Шанди полетели на охоту, и прилетели довольные, радостные, часа через два, когда Андрей уже весь изошёл на ругань и сердито швырялся еловыми шишками в лесной ручей. Он им, конечно, ничего не сказал, но Шанди чувствовала, что друг очень сердит и всё оставшуюся дорогу подлизывалась, занимая рассказами из жизни драконов и жизни людей. Иногда вмешивалась Гара и поправляла дочь, добавляя такие подробности, от которых у Андрея глаза на лоб лезли. Например — он узнал, что на юге существует ещё один материк, и вокруг него кучи островов, тоже населённых людьми. Какими — Гара не пояснила. Люди — и люди, какая разница дракону, что это за люди такие? Сам факт того, что существуют ещё какие-то цивилизации этого мира был очень, очень интересен. Не там ли таится разгадка — откуда взялись исчадия в этом мире?

К Анкарре они подлетели уже к вечеру. Как и всегда, Гара отнесла их чёрт те куда, заявив, что не собирается распугать весь город своим появлением, и что немного надо и своими ногами потрудиться, а то ожиреют. Андрей не возражал, и вступил в столицу уже в сумерках — потрудиться ему пришлось ещё два часа, так как этот 'Боинг' выкинул их километров за семь от городских ворот, в довольно пустынном месте.

Сразу после приземления Андрей отметил разницу климата северной Славии, и Балрона, особенно в столице — Анкарре. Тут было лето. Осенью ещё и не пахло, и вряд ли запахнет. Пальмы, вперемешку с какими-то хвойными деревьями, названия которых Андрей не знал, а самое главное — море. Сверкающее под последними лучами уходящего в него светила, зеленовато голубое — он увидел его ещё с Гары, и предвкушал, как будет в нём купаться. Пейзаж чем-то напоминал сочинский, только не было этих гор, как в Сочи. Покрытые травой пологие холмы, леса, переплётённые лианами — даже не леса, а уже джунгли…

Нет, всё-таки не Сочи — решил Андрей, с матом продираясь через какие-то колючие липкие лианы, и убивая на шее кровососа, с жужжанием приземлившегося ему на затылок — это гораздо хуже Сочи.

Он успел пройти в ворота города до закрытия, когда солдаты стражи уже целились закрыть створку. Стражник поймал пять медяков за проход путника, и за ним тяжёлые ворота закрылись, закрыв город до рассвета. Вообще-то Андрей не понимал этого обычая — зачем закрывать эти чёртовы ворота, когда всё равно никто не собирается напасть и завоевать город ночью? Что, нет патрулей на дорогах, которые предупредят о приближении врага? Или ночью активность врага резко возрастает, да так, что надо прятаться за закрытыми воротами?