Путь к цели - Страница 51

— Никат, я сейчас кое-что сделаю, но ты должен молчать — никому, никогда, ни слова. Я могу на тебя рассчитывать?

— До гроба. Я же сказал — умоляюще ответил вышибала — только спаси её! Дочка… Ирсочка… она же была жива, когда я уходил! Ну как же так, как же так?! Это же несправедливо!

— Жизнь вообще несправедлива — Андрей расстегнул куртку и положил на стол, потом рубаху, под изумлённым взглядом Никата снял сапоги и штаны, раздевшись догола — держи дверь, чтобы никто не вошёл!

Он перекинулся в Зверя, и тут же почувствовал себя лучше. Болезнь была уничтожена механизмом преобразования. Потом снова стал человеком, и взяв штаны начал натягивать на себя.

— Так вот кто ты! — потрясённо сказал Никат — вот как ты смог! Абдул… наплевать на Абдула. Скорее, скорее, ей совсем плохо!

Жена Никата и правда была плоха — её били судороги, и похоже предсмертные. Андрей коснулся ауры — она была черна, как грязь. Заряд болезни был такой силы, что его самого начало трясти, и когда он собрал всю черноту, то в его глазах помутилось и он едва не потерял сознание. Спас голос вышибалы — тот тряс, хлопал его по щекам:

— Очнись! Очнись! Андрей, что с тобой?!

Монах, шатаясь, встал. Снять штаны уже не было сил, и он перекинулся прямо в них, разрывая в клочья. Даже Зверя трясло — количество болезни было запредельно. Андрей снова стал человеком, и сел на стул, хватая воздух широко раскрытым ртом:

— Как жена?

— В порядке — грустно ответил Никат — в порядке. Спасибо тебе.

— С тебя штаны. Мои вдребезги. Мне до трактира дойти не в чем.

— Сейчас найдём. Будут штаны — грустно сказал Никат, глядя на трупик дочери — дочка, дочка… она так любила кататься у меня на плече! Она была такой весёлой, такой славной! Что я скажу жене? Она спит, не знает… Я не смогу сказать! — Никат отвернулся, закрыл лицо руками, а плеч его затряслись, как в лихорадке. Андрей нахмурился, посмотрел его ауру — ему показалось, что и тот тоже болен. Но нет — показалось. Монах подождал пару минут, пока Никат успокоится, и спросил:

— Как хоронить думаешь? Если узнают про чуму — дом сожгут. А потом поинтересуются — почему остальные не заболели. А когда узнают, что заболели, и вдруг вылечились, начнут спрашивать — кто вылечил. И выйдут на меня. И будут большие неприятности — всем. Итак: как думаешь хоронить?

— Скажу, что она упала, и ударилась головой. И умерла. Про чуму будем молчать. Дочка всё равно не понимает, а жену я предупрежу.

— Тогда буди её… нет, погоди — дай мне штаны. Мыла, спиртное есть? Руки протереть. И вы должны вымыть всё в доме. Всё. И её тоже… спиртом. Ты в курсе, что спирт убивает болезни? Нет? Так вот — обязательно крепким спиртным, или чистым спиртом — вымыть всё. Не жалейте денег, вымойте всё. Чтобы жить спокойно. Я сейчас уйду, не хочу, чтобы она меня видела. Вы уж сами без меня, ладно?

— Хорошо. Я всё сделаю, как ты сказал — вышибала удручённо посмотрел на труп дочери и заторопился — идём, я штаны тебе дам.

Через двадцать минут Андрей выходил из дома Никата. Вышибала проводил его до дверей, порывисто обнял, сжав так, что у того перехватило дыхание, и сказал:

— Всё, что угодно. Всё. Я за тебя убью, разорву.

— Перестань — махнул рукой Андрей — береги жену и дочку. Им будет сейчас очень трудно. И вот ещё что — узнай, где они подцепили болезнь. Откуда она появилась в доме. Кто принёс — жена? Где она была перед тем, как болезнь появилась в вашем доме, кто первый заболел? Узнаешь?

— Узнаю — немного удивлённо ответил Никат — расспрошу жену.

— Хорошо. Тогда я в трактир. Ты сегодня придёшь? Да что я спрашиваю-то… оставайся дома, я тебя прикрою. Поработаю сегодня за тебя. Занимайся с семьёй.

Андрей вышел на улицу и пошёл к трактиру. Он был сильно вымотан, и телом, и душой. Смерть маленькой девочки подействовала на него удручающе и всколыхнула отвратительные воспоминания о том, как он был в плену у Исчадий, и вызывала смутные подозрения…

Скоро он был в гостинице.

Шанди уже сидела на столе, где обычно обитал Никат и поглядывала за обстановкой в зале, как заправский вышибала, Олра ходила где-то во дворе, как всегда, занимаясь логистикой и кадровыми вопросами. С ней была и Дирта — она ходила за 'мамой Олрой по пятам, как тень — девочка её просто боготворила. Андрею иногда казалось, что девчонка его даже ревнует к своему божеству. Может так оно и было. Андрея она побаивалась, и даже непонятно — почему. Он никогда её не ругал, и Боже упаси — не бил — почему девочка его опасалась? Может отголоски недоверия ко всему мужскому роду? Наверное — так. Все мужчины вызывали у неё или подозрения, или страх, или ненависть. Андрей надеялся, что это пройдёт. Иначе создать семью Дирта никогда не сможет.

Он снял усталость и боль у Шанди, похвалил её за трудолюбие в тренировках, отчего та просто раздулась от гордости и сообщила, что сегодня махала крыльями целый час, и могла бы махать её столько же — что сильно порадовало Андрея. Похоже, что выздоровление драконницы шло семимильными шагами.

Андрей сел на место Никата — похоже, что сегодня посетить Фёдора ему не удастся. Трактиру оставаться без вышибалы совсем негоже, а тот появится не раньше завтрашнего дня. Так что — надо вспоминать свою прежнюю работу.

— А где Никат? — вырвал из раздумий голос Олры — он куда пошёл? Скоро посетители начнут прибывать.

— Беда у него — нахмурился Андрей — дочка умерла. Ирса. Он просил меня прикрыть, пока его не будет. Он только завтра придёт.

— Ой, ой, ой — ахнула Олра и присела на стул рядом — такая хорошая девочка! Он так ей гордился… Вот беда-то… а что с ней?